Анна Васильева, сотрудник библиотеки РОСТа в Заполярном, по образованию лингвист-переводчик. Работает тут с августа 2013 года, и при ней библиотека сильно изменилась, но поговорили мы, разумеется, не только об этом…
— Анна, библиотекарь и лингвист-переводчик – это ведь разные сферы?
— Ну почему? Это близко. Чтобы работать в библиотеке, ты должен быть либо филологом, либо лингвистом — это мое святое убеждение. Сейчас нельзя быть просто библиотекарем. Если погрузиться вглубь этой фундаментальной профессии, то раньше библиотекарь вообще был сродни ученому. И сегодня он обязан хорошо знать языки, потому что оттуда вытекает и все остальное: литература, искусство… Так что нам требуется значительная сумма знаний.
Лингвисту приходится много читать, следить за новинками… Ты должен быть хорошо образован и подкован. Люди к нам приходят разные, некоторые желают щегольнуть: «Дайте мне «Потерянный рай» Мильтона! И ждут, что ты скажешь: «А что это такое?». А я-то как раз знаю! И на вопрос: «А вы это читали?» могу ответить: «Я в оригинале читала»! Классика – это фундамент. А надстройки – это вот (показывает на стеллажи с книгами), все остальное, чего сейчас выпускается много. И все это мы должны знать, чтобы верно и гибко сориентировать читателя.
— В библиотеках Заполярного трудятся исключительно женщины. А мужчины вам встречались?
— Да, в больших городах они сейчас есть – например, в Мурманской областной научной библиотеке. Кстати, достаточно молодые! Это вам не какой-нибудь Иван Андреевич Крылов, наш самый знаменитый библиотекарь-мужчина! Умные, прогрессивные, образованные ребята. А почему нет, если они видят себя в этой профессии? Они разносторонние, приятные в общении…
— После модернизации библиотека позиционируется как «Библиотека РОСТа. Гораздо больше, чем вы ожидаете». Что означает РОСТ?
— Это аббревиатура: развитие, общение, самореализация, творчество. У нас и были эти четыре направления, мы так или иначе их поддерживали. Мы перепрофилировали и свой книжный фонд. Сделали разбивку: 50 процентов – современная художественная литература, 50 процентов – научная, отраслевая. Хотим, чтобы наш читатель немножечко углубился в науку. Я не имею в виду нечто фундаментальное. Скорее, это такой крючочек, чтобы заинтересовать детей и подростков той или иной областью, дать толчок в сторону будущей профессии. Мы хотим показать, что физика — это не скучно, химия — не скучно, не страшно! Наш Планетарий – тоже возможность показать детям, что есть что-то кроме гаджетов. Пятиклассники, которые первый раз к нам заходят, спрашивают: «А почему у вас так клево?».
Кстати, о гаджетах. Многие сегодня читают книги именно в них. Желаешь так – пожалуйста, у нас есть электронная подписка. Доступ к электронным библиотекам хочешь – пожалуйста! И не зря у нас открыты окна. Вчера задавали вопрос: «Вот вы сидите и вас видно. Вам это как?». А мы этого и хотели. Нас должно быть видно. Без преград – ради этого убрали стеллажи. Порожков нет, стен нет. Открытые окна, график, я считаю, неплохой: работаем до 20 часов. Мы открыты. Пожалуйста, приходите, и вас здесь встретят. Тут должно быть хорошо всем. Разумеется, есть место, где комфортно работать в тишине. Но у нас можно и пообщаться, поспорить, поиграть — даже в прятки, если уж очень захочется.
— Какую роль играет библиотека для Заполярного?
— До модернизации мы были библиотекой в основном для взрослых, упор делался на них. Теперь у нас теперь место притяжения для детей и подростков. К нам приходят компании девятиклассников играть в настольные игры, общаться. Для них это третье место – не дом и не школа. Место, где они встречаются, общаются, возможно, знакомятся с чем-то новым. Что самое интересное, ребята тусуются, играют, а потом приходят и спрашивают: «А можно книжку взять?». И берут. Возможно, кому-то такой подход не нравится. Да, он иногда встречает сопротивление. Но, если ребенок, взрослый, подросток придет к нам в планетарий, а потом возьмет книжку про Гагарина (или даже не про Гагарина…) – все, моя цель достигнута! Библиотека стала местом притяжения людей.
— И что же вы сегодня даете людям?
— Больше внимания, больше общения, больше интересного, больше творчества, больше новых книг, больше новых взглядов. И плюс ко всему, мы бы хотели, чтобы наш читатель сам здесь делал что-то для себя. Хотите мастер-класс провести, научить кого-то чему-то – пожалуйста!
К нам обратилась девушка из Спутника, видеограф. Попросила библиотеку в качестве площадки для своих роликов и фотосессий. Да с удовольствием! Хотите заняться, тем что не свойственно библиотеке, – пожалуйста! Желаете организовать свой клуб по интересам – пожалуйста! Делайте библиотеку такой, какой хотите. Это и была одна из наших задумок, когда мы решались на модернизацию.
Нам всем хочется быть понятыми и принятыми. Когда я ребенком ходила в библиотеку, то все время боялась. Я читала очень быстро и много. Но мне каждый раз устраивали экзамен: «Прочитала ли ты? Почему так быстро?». Люди не верили, что я читаю с такой скоростью. А человек не должен подвергаться допросам библиотекаря! Например, я набрала пять книг, а три из них мне не подошли. Ну не пошло! И что – за это ругать?! Мне хочется вернуться туда, где меня не пытают и не допрашивают, а книги просто предлагают.
У Даниэля Пеннака есть «Манифест читателя», с которым я согласна на сто процентов. Основной тезис такой: «Читатель имеет право практически на все — не дочитывать, перескакивать, не делиться тем, что прочитал, не обсуждать… И даже вообще не читать!».
Правильно! Вот я открыла последний сборник рассказов «Все на дачу». Авторы чудесные, все они мне нравятся, начала читать. Но это оказалось не то, чего я ожидала. Да, я по диагонали просмотрела, но рекомендовать его не буду. Имею право…
— Вы нахваливаете книги, которые предлагаете читателю?
— Предпочитаю этого не делать. Люди разные, вкусы тоже. Мой вкус сегодня такой, потому что таков период в жизни. Сейчас я читаю это, потом буду читать другое. Я рассказываю об авторе, немного о сюжете — такие легкие штрихи, чтобы человек в общем понял, о чем писатель собирается поведать.
— У вас есть любимые произведения?
— Конечно. Но они менялись в разные периоды жизни. В третьем классе взахлеб читала «Три мушкетера». А сейчас понимаю, что это такая развесистая клюква. Ну вранье же, вранье! Но как жанр авантюрного романа для ребенка – отлично, замечательно! Когда я прочитала «Преступление и наказание» Достоевского, книга меня потрясла до глубины души. Но сейчас я ее читаю и понимаю совершенно по-другому. Или «Мастер и Маргарита» Булгакова. Настолько многоплановое произведение, что в разные периоды жизни оно будет поворачиваться к тебе совершенно другой стороной. Если уж совсем честно, то книга Мастера мне нравится больше, чем повествование, в которое Булгаков ее облек.
В современной отечественной литературе, к моему глубочайшему сожалению, огромное количество сора… Нынешняя иностранная литература, увы, однотипная. Сложно найти что-то, что вот тебя прям захватит. Выделю «Чтеца» и «Три дня» Бернхарда Шлинка. Еще «Выбор Софи» Уильяма Стайрона. Они хороши, но больше я сейчас читаю русской литературы.
— Что вас сегодня цепляет?
— Язык. Язык изложения. Почему мне нравится Евгений Водолазкин? Из-за языка. Всенепременно он должен быть живой, чтобы книга не казалась деревяшкой. Язык должен быть образным, чтобы повествование было объемным, а не просто «пошел, сделал». Глаголы хороши для пьес, в романах же и рассказах требуется иное. Но мы все привыкли, что язык становится глагольным, куцым, а иногда просто знаковым. Если проанализировать, как мы сейчас переписываемся, то увидим, что скоро будем общаться картинками и смайликами. Это совсем не то, что я бы хотела.
Еще я не хочу читать про какую-то внутреннюю и внешнюю грязь. Как говорит Татьяна Черниговская, нейролингвист и нейропсихолог: «Не слушайте плохую музыку, не читайте плохие книги, потому что это все равно саморазрушение. Чем больше мы читаем плохого, тем меньше в нашей душе остается хорошего». Поэтому никаких убийств, всякой чернухи, нет, нет и нет!
— В некоторых библиотеках, говорят, по ночам бродят ожившие герои произведений? У вас такого нет?
— У нас иное случалось. Закрывали на ночь заснувших людей. Еще до реконструкции и до начала моей работы. Здесь всегда было очень тепло, даже жарко. Садился человек в кресло с книгой, зачитывался и засыпал. За стеллажами его не видно, возможно, сотрудники не очень внимательно осматривали зал перед закрытием. Позже сигнализация срабатывала на движение внутри библиотеки, и они приезжали на сигнал… Но собственными призраками мы вроде пока не обзавелись.
Источник: Kn51.
Фото предоставила Светлана Орлова
